Неточные совпадения
Аммос Федорович (входя и останавливаясь, про себя).Боже, боже! вынеси благополучно; так вот коленки и
ломает. (Вслух, вытянувшись и придерживая
рукою шпагу.)Имею честь представиться: судья здешнего уездного суда, коллежский асессор Ляпкин-Тяпкин.
На столе лежал обломок палки, которую они нынче утром вместе
сломали на гимнастике, пробуя поднять забухшие барры. Левин взял в
руки этот обломок и начал обламывать расщепившийся конец, не зная, как начать.
Варенька в шляпе и с зонтиком в
руках сидела у стола, рассматривая пружину, которую
сломала Кити. Она подняла голову.
Приказчик, сияя так же, как и всё в этот день, в обшитом мерлушкой тулупчике шел с гумна,
ломая в
руках соломинку.
А уж там в стороне четыре пары откалывали мазурку; каблуки
ломали пол, и армейский штабс-капитан работал и душою и телом, и
руками и ногами, отвертывая такие па, какие и во сне никому не случалось отвертывать.
Она взяла хлеб и поднесла его ко рту. С неизъяснимым наслаждением глядел Андрий, как она
ломала его блистающими пальцами своими и ела; и вдруг вспомнил о бесновавшемся от голода, который испустил дух в глазах его, проглотивши кусок хлеба. Он побледнел и, схватив ее за
руку, закричал...
Плача и рыдая и
руки ломая — пошла!
Все были в тревоге и не понимали друг друга, всякий думал, что в нем в одном и заключается истина, и мучился, глядя на других, бил себя в грудь, плакал,
ломал себе
руки.
В лихорадке и в бреду провела всю ночь Соня. Она вскакивала иногда, плакала,
руки ломала, то забывалась опять лихорадочным сном, и ей снились Полечка, Катерина Ивановна, Лизавета, чтение Евангелия и он… он, с его бледным лицом, с горящими глазами… Он целует ей ноги, плачет… О господи!
Мешается; то тревожится, как маленькая, о том, чтобы завтра все прилично было, закуски были и всё… то
руки ломает, кровью харкает, плачет, вдруг стучать начнет головой об стену, как в отчаянии.
Соня даже
руки ломала, говоря, от боли воспоминания.
А тут Катерина Ивановна,
руки ломая, по комнате ходит, да красные пятна у ней на щеках выступают, — что в болезни этой и всегда бывает: «Живешь, дескать, ты, дармоедка, у нас, ешь и пьешь, и теплом пользуешься», а что тут пьешь и ешь, когда и ребятишки-то по три дня корки не видят!
…Он бежит подле лошадки, он забегает вперед, он видит, как ее секут по глазам, по самым глазам! Он плачет. Сердце в нем поднимается, слезы текут. Один из секущих задевает его по лицу; он не чувствует, он
ломает свои
руки, кричит, бросается к седому старику с седою бородой, который качает головой и осуждает все это. Одна баба берет его за
руку и хочет увесть; но он вырывается и опять бежит к лошадке. Та уже при последних усилиях, но еще раз начинает лягаться.
Аркадий сказал правду: Павел Петрович не раз помогал своему брату; не раз, видя, как он бился и
ломал себе голову, придумывая, как бы извернуться, Павел Петрович медленно подходил к окну и, засунув
руки в карманы, бормотал сквозь зубы: «Mais je puis vous donner de l'argent», [Но я могу дать тебе денег (фр.).] — и давал ему денег; но в этот день у него самого ничего не было, и он предпочел удалиться.
Час спустя Павел Петрович уже лежал в постели с искусно забинтованною ногой. Весь дом переполошился; Фенечке сделалось дурно. Николай Петрович втихомолку
ломал себе
руки, а Павел Петрович смеялся, шутил, особенно с Базаровым; надел тонкую батистовую рубашку, щегольскую утреннюю курточку и феску, не позволил опускать шторы окон и забавно жаловался на необходимость воздержаться от пищи.
Можно было думать, что Борис и Лидия только тогда интересны ей, когда они делают какие-нибудь опасные упражнения, рискуя
переломать себе
руки и ноги.
Говорил Судаков вызывающим тоном и все время мял,
ломал пальцами левой
руки корку хлеба.
Он снова начал играть, но так своеобразно, что Клим взглянул на него с недоумением. Играл он в замедленном темпе, подчеркивая то одну, то другую ноту аккорда и, подняв левую
руку с вытянутым указательным пальцем, прислушивался, как она постепенно тает. Казалось, что он
ломал и разрывал музыку, отыскивая что-то глубоко скрытое в мелодии, знакомой Климу.
— Пустите, мне больно! — шептала она,
ломая его и свою
руку.
Ходит она,
руки ломает, слезы у ней текут, а губы сжала, недвижимы.
Думали сначала, что он наверно
сломал себе что-нибудь,
руку или ногу, и расшибся, но, однако, «сберег Господь», как выразилась Марфа Игнатьевна: ничего такого не случилось, а только трудно было достать его и вынести из погреба на свет Божий.
Тут только я заметил, что удэгеец, у которого кабан
сломал копье, сидел на снегу и зажимал
рукой на ноге рану, из которой обильно текла кровь.
Автоматически, почти бессознательно я
ломал камыши, порезал
руки, но боялся оставить работу и продолжал рвать траву до тех пор, пока окончательно не обессилел.
Разгульный и бодрый, едет он на вороном коне, подбоченившись и молодецки заломив шапку; а она, рыдая, бежит за ним, хватает его за стремя, ловит удила, и
ломает над ним
руки, и заливается горючими слезами.
— Муж — арестант и жена тоже, значит, арестантка, — повторяла Харитина,
ломая в отчаянии
руки. — Я не хочу… не хочу… не хочу!
Я вскочил с постели, вышиб ногами и плечами обе рамы окна и выкинулся на двор, в сугроб снега. В тот вечер у матери были гости, никто не слыхал, как я бил стекла и
ломал рамы, мне пришлось пролежать в снегу довольно долго. Я ничего не
сломал себе, только вывихнул
руку из плеча да сильно изрезался стеклами, но у меня отнялись ноги, и месяца три я лежал, совершенно не владея ими; лежал и слушал, как всё более шумно живет дом, как часто там, внизу, хлопают двери, как много ходит людей.
При нем неловко было
сломать сучок ветлы, сорвать цветущую ветку бузины или срезать прут ивняка на берегу Оки — он всегда удивлялся, вздернув плечи и разводя
руками...
Мы сняли с себя ружья и прислонили их к дереву, затем принялись
ломать сухие сучья. Один сучок упал на землю. Я наклонился и стал искать его у себя под ногами. Случайно
рукой я нащупал большой кусок древесного корья.
— Безумная! — вскричал князь,
ломая свои
руки.
Ипполит рыдал как в истерике,
ломал себе
руки, бросался ко всем, даже к Фердыщенке, схватил его обеими
руками и клялся ему, что он забыл, «забыл совсем нечаянно, а не нарочно» положить капсюль, что «капсюли эти вот все тут, в жилетном его кармане, штук десять» (он показывал всем кругом), что он не насадил раньше, боясь нечаянного выстрела, в кармане, что рассчитывал всегда успеть насадить, когда понадобится, и вдруг забыл.
Ганя был смущен и потрясен, но не хотел всходить наверх и даже боялся увидеть больного; он
ломал себе
руки, и в бессвязном разговоре с князем ему удалось выразиться, что вот, дескать, «такое несчастье и, как нарочно, в такое время!».
— Теодор! — продолжала она, изредка вскидывая глазами и осторожно
ломая свои удивительно красивые пальцы с розовыми лощеными ногтями, — Теодор, я перед вами виновата, глубоко виновата, — скажу более, я преступница; но вы выслушайте меня; раскаяние меня мучит, я стала самой себе в тягость, я не могла более переносить мое положение; сколько раз я думала обратиться к вам, но я боялась вашего гнева; я решилась разорвать всякую связь с прошедшим… puis, j’ai été si malade, я была так больна, — прибавила она и провела
рукой по лбу и по щеке, — я воспользовалась распространившимся слухом о моей смерти, я покинула все; не останавливаясь, день и ночь спешила я сюда; я долго колебалась предстать пред вас, моего судью — paraî tre devant vous, mon juge; но я решилась наконец, вспомнив вашу всегдашнюю доброту, ехать к вам; я узнала ваш адрес в Москве.
Одним словом, новый управляющий налетел на промыслы весенней грозой и
ломал сплеча все, что попадало под
руку.
Ночь была совершенно темная, а дорога страшная — гололедица. По выезде из города сейчас же надобно было ехать проселком. Телега на каждом шагу готова была свернуться набок. Вихров почти желал, чтобы она кувырнулась и
сломала бы
руку или ногу стряпчему, который начал становиться невыносим ему своим усердием к службе. В селении, отстоящем от города верстах в пяти, они, наконец, остановились. Солдаты неторопливо разместились у выходов хорошо знакомого им дома Ивана Кононова.
— Ведь все они до последнего есть каждый день хотят!.. — восклицал Родион Антоныч,
ломая в отчаянии
руки. — А тут еще нужно кормить двадцать пять лошадей и целую свору собак… Извольте радоваться. Ох-хо-хо!..
— Они душу
ломают… Это больнее — когда душу грязными
руками…
Но, несмотря на эту свою покорность, сотоварищи уважали и боялись его, зная его твердость и большую физическую силу, особенно после случая с двумя бродягами, которые напали на него, но от которых он отбился,
сломав одному из них
руку.
Конечно, у нее еще был выход: отдать себя под покровительство волостного писаря, Дрозда или другого влиятельного лица, но она с ужасом останавливалась перед этой перспективой и в безвыходном отчаянии металась по комнате,
ломала себе
руки и билась о стену головой. Этим начинался ее день и этим кончался. Ночью она видела страшные сны.
Она, эта барынька, начала плакать и
руки ломать.
Она встала, хотела шагнуть, но вдруг как бы сильнейшая судорожная боль разом отняла у ней все силы и всю решимость, и она с громким стоном опять упала на постель. Шатов подбежал, но Marie, спрятав лицо в подушки, захватила его
руку и изо всей силы стала сжимать и
ломать ее в своей
руке. Так продолжалось с минуту.
— Ну чего ж вы… полноте… этак
руку сломаете… тут главное в том, как это обернулось, — затрещал он вновь, нимало даже не удивившись удару.
— О, спасите, спасите нас! — неистовствовала старушка,
ломая себе
руки.
Он бродил за ним, как тень, привязывался к каждому его слову,
ломал свои
руки, обколотил их чуть не в кровь об стены и об нары и страдал, видимо страдал от убеждения, что Варламов «все врет»!
Стоя перед покупательницей на коленях, приказчик примеряет башмак, удивительно растопырив пальцы.
Руки у него трепещут, он дотрагивается до ноги женщины так осторожно, точно боится
сломать ногу, а нога — толстая, похожа на бутылку с покатыми плечиками, горлышком вниз.
Опьяненные звуками, все забылись, все дышат одной грудью, живут одним чувством, искоса следя за казаком. Когда он пел, мастерская признавала его своим владыкой; все тянулись к нему, следя за широкими взмахами его
рук, — он разводил
руками, точно собираясь лететь. Я уверен, что если бы он, вдруг прервав песню, крикнул: «Бей,
ломай все!» — все, даже самые солидные мастера, в несколько минут разнесли бы мастерскую в щепы.
И она бросилась на гейшу, пронзительно визжала и сжимала сухие кулачки. За нею и другие, — больше из ее кавалеров. Гейша отчаянно отбивалась. Началась дикая травля. Веер
сломали, вырвали, бросили на пол, топтали. Толпа с гейшею в середине бешено металась по зале, сбивая с ног наблюдателей. Ни Рутиловы, ни старшины не могли пробиться к гейше. Гейша, юркая, сильная, визжала пронзительно, царапалась и кусалась. Маску она крепко придерживала то правою, то левою
рукою.
— Надеюсь, мы уладим как-нибудь этот вопрос, — сказал я, протягивая ему
руку, которую он пожал весьма сухо. — Самые невинные обстоятельства толкают меня
сломать лед. Может быть, вы не будете сердиться впоследствии, если мы встретимся.
— Друзья мои! — продолжал Юрий,
ломая в отчаянии свои
руки. — Ради бога!.. если вы хотите кого-нибудь казнить, так умертвите меня.
Но другого рода картина предстала глазам дедушки Кондратия; он остановился как вкопанный; в глазах его как словно помутилось. Он слышал только рыдания дочери, которая сидела на завалинке и
ломала себе
руки, слышал жалобный плач ребенка, который лежал на коленях матери, слышал охи и увещевательные слова Анны, сидевшей тут же.
— Почему? А потому, что нет такого барина или миллионера, который из-за лишней копейки не стал бы лизать
рук у жида пархатого. Я теперь жид пархатый и нищий, все на меня смотрят, как на собаку, а если б у меня были деньги, то Варламов передо мной
ломал бы такого дурака, как Мойсей перед вами.